Веселые истории для поднятия настроения
ПОЕХАЛИ!
Я зимой ждала маршрутку около продуктового
магазина. Метель, ночь, поздно, я одна, с сумками, до дома две остановки.
Наконец-то подъехала. Дверь рядом с водителем открылась, парень выскочил, я –
бац, на его место. Водитель говорит: «А ну пошла отсюда, дура очкастая!». Я от
такой наглости рот открыла. Он еще грубее, матом на меня. Я отвечаю: «Я
жаловаться буду, вас не дождешься, так редко ходите, еще орете. Поехали!».
Тут подходит парень, открывает дверь, меня
выволакивает в сугроб – и садится на мое место! Я в сугробе чуть не реву.
Машина отъезжает, я пытаюсь запомнить номер обидчиков, и вижу: «Российское
объединение инкассаторов», «Банк пром-тара-ра-ра». Две остановки пробежала с
сумками, как на Олимпиаде.
В АЭРОПОРТ?
90-лохматый год. Конец апреля. Первый раз
собралась вывезти пятилетнюю дочку на море в Турцию, погреться после зимних
простуд. Добрались до «Речного вокзала», ну а дальше стандартно, рейсовый
автобус до «Шарика». Сели, поехали. Только автобус движется все медленнее, а
под конец и вообще останавливается – Ленинградка, чё. До реконструкции. И все.
Пробка не хочет двигаться. Совсем. Минут через пять весь автобус «догоняет» в
какую-то ягодичную мышцу. Мы попали. Крики типа: «У нашего рейса регистрация
идет!» - а тогда она была за 2 часа до вылета – и «Я уже опаздываю!»
сталкиваются в воздухе. Вся штука в том, что осталась одна крохотная
возможность – правый ряд, но очень узенькая «тропка», там еле проползают
легковушки. Народ начинает покидать автобус. Все толпятся на обочине, пытаясь
тормознуть хоть что-то. Выходим и мы с дочерью, и понимаем – дело гиблое. А
ребенку-то обещали. Первый раз в жизни – чужая страна, море, солнце и тут
такое. Дочь уже чуть не плачет. На всякий случай прошли вперед метров 25 и тоже
пытаемся помахать ручонками, мол, спасите, довезите.
И тут около нас тормозит инкассаторская
машина, из нее высовывается охранник в форме и спрашивает: «В аэропорт?». От
моего вопля: «Да!» пригнулись пол-проспекта. «Залезайте, нам туда же!».
Птичкой, белкой, мухой, или кто там еще шустрый, метнулись в машину. Едем, не
веря своему счастью. Ребенок с ходу восхищенно назвал охранников в камуфляже
«супер-ниндзя-черепашками» и попросил потрогать автомат, или что у них там
было. Самый общительный спрашивает: «Во сколько рейс?» Через час пятьдесят, регистрация началась. Он
и говорит шоферу: «Дима, давай!» Дима дал. Включил сирену, мигалку и «втопил».
Твою дивизию! Первый (и наверняка последний) раз в жизни я передвигалась на
инкассаторской машине со всеми прибамбасами, а немногочисленные машины уступали
дорогу. Мы успели и вполне спокойно прошли всякие контроли.
Спасибо вам, мужики. Не перевелись еще
настоящие мужчины на Руси!
ЗЯТЬ-ГАИШНИК.
Сажусь в такси, пристегиваюсь, водитель
говорит:
-Да
не пристегивайся, у меня зять-гаишник…
Отвечаю:
-Вот
влупишься в вылетевшую со встречки волгу (просто как раз волга мимо проезжала),
тебе хорошо, об руль треснешься и сдохнешь по-быстрому, а мне башкой стекло
выбивай, в окно вылетай, по дороге размазывайся… Неохота!
Он подумал-подумал, и тоже пристегнулся.
МИХАЛЫЧ И ФУРА.
Возвращался как-то Михалыч из бани. Поздно
возвращался. В час ночи. Денег в карманах нет, все на мочалки истратил. Поэтому
на такси денег не было. Пешком домой пошел. Подходит к перекрестку и видит –
фура дальнобойная стоит. Ждет зеленого света на светофоре. Решил тогда Михалыч
доехать до следующего перекрестка на приступочке, что сзади фуры имелась. Все
же так будет к дому ближе. Да и погода – дождь со снегом.
Приступочка так себе – жердочка, не сядешь.
Но стоять – без проблем. Он встал и поехал. Один перекресток проехал, другой,
третий… И тут до Михалыча дошло, что светофоры на мигающий желтый режим
перешли, ночь ведь. не обрадовался он своей догадке, но спрыгивать не стал.
Нельзя на такой скорости ночью на твердый асфальт прыгать. Стал он о помощи
кричать транспорту немногочисленному, что в попутном направлении следовал.
Народ у нас хороший. Особенно те, кто в
обгоняющих легковушках сидит. Кто водку с пивом ему предлагает, кто покормить.
На телефон его снимали, словно это не Михалыч, актер. Таким макаром приехали он
в старинный русский город Углич. У заправки остановились. Михалыч грязный весь,
словно не из бани, а из другого места. К водителю фуры обращаться не стал,
побоялся дорожно-транспортного травматизма. Такси поймал, чтобы домой
вернуться. Тот сначала заартачился, мол, испачканы вы, салон автомобильный
замажете грязью. Однако по двойному тарифу согласился – завернул его в целлофан
и домой под утро доставил.
Заявился он домой и – к жене: «За такси
заплати, а почему я из Углича приехал, даже не спрашивай». Жена и не
спрашивала, поскольку знала, чем у него обычно баня заканчивается.
ЗДЕСЬ ОСТАНОВКИ НЕТ.
Утро. Холодно. Промозгло. Еду на работу. А
ехать мне не близко, до Троицка. Доехала до метро, а там пересадка на автобус,
маршрут 304. А есть такая особенность у этих автобусов – некоторые из них не
идут до самого Троицка, а только до половины дороги, потом разворачиваются на
Москву. Все это указано в расписании, и вот надо же – я как раз попала на тот
половинчатый автобус. Уже ни на что не надеясь, упавшим голосом спрашиваю у
водителя: «А вы до Троицка?» Получаю, конечно же, отрицательный ответ. Вздыхаю тяжело,
поворачиваюсь, чтобы уйти, и вдруг слышу: «Женщина, входите, поехали».
Я смотрю на него, он кивает и делает
приглашающий жест рукой – давай, мол, входи побыстрее. Ну и я чисто на автомате
вошла. Уж больно мерзнуть не хотелось. Думаю, доеду полдороги, а там, может,
попутку поймаю, разберусь, в общем. Водитель меж тем развивает какую-то, прямо
даже не знаю, бешеную скорость, догоняет едущий впереди автобус, прижимается к
нему, начинает активно мигать фарами.
Автобус впереди включает аварийку, сворачивает
на обочину. Мы следом за ним. Водитель вскакивает, хватает меня за руку,
буквально выволакивает из салона. А я в такой растерянности – сказали, что
поедем, а тут вдруг высаживают! Водитель тащит меня к автобусу, стоящему
впереди, запихивает в открытую переднюю дверь и поясняет коллеге: «Женщине в
Троицк надо, опоздала!»
И ушел. Ну вот скажите, казалось бы, что ему
надо? А надо, оказывается. Я весь день потом радовалась, что такие добрые люди
все-таки существуют.
КОММЕНТАРИИ